|
Кто-то знает Георгия Васильева как барда, кто-то - как бизнесмена. Бывает, скажешь кому-нибудь, что бард и бизнесмен - одно лицо, а собеседник изумляется и не верит... Сейчас к двум ипостасям Васильева прибавится еще одна - театральный продюсер.
Тот самый? Ну конечно, тот самый. Такой же? Ну почти - все-таки 44. Мрачный? Скорее печальный. В кабинете творческий беспорядок. Это просто комната, в которой несколько заваленных бумагами и нотами столов и какой из них принадлежит президенту компании - непонятно. Ни ковровых дорожек, ни бронзовых столешниц. Собственно, было бы странно, если бы Васильев обзавелся этими атрибутами большого бизнеса. Даже если иметь в виду, что он сам крупный бизнесмен.
Если бы не я... Васильев закончил географический и экономический факультеты МГУ. "У меня был так называемый индивидуальный учебный план, - вспоминает он. - Я сдавал по 10 экзаменов в сессию вместо пяти. Ничем рациональным это не объяснить - жажда жизни, наверное. Просто хотелось большего, чем мог дать один факультет университета". Должно быть, ему было нужно куда больше, чем могли дать все факультеты его "альма-матер". Недаром известность дуэта Алексея Иващенко и Георгия Васильева началась еще в их студенческие времена, 20 с лишним лет тому назад, в студенческом театре МГУ - Иващенко по первому образованию тоже географ. Соавторы ставили спектакли, писали песни и сами же их пели. Что не помешало Васильеву получить две хорошие специальности, закончить аспирантуру и стать кандидатом географических наук. "Потом я работал в институте географии, потом в институте градостроительства. Я занимался экономикой города, районной планировкой - теми самыми вопросами, которые мне помогли в райисполкоме", - рассказывает он. Тут надо пояснить, что к началу 90-х дуэт, имевший в народе имя "Иваси", был широко известен в интеллигентной публике. Он пел про наболевшее. Про "мне подняли зарплату на 25 рублей, со мной такого раньше не бывало", про "мэнээсы - двигатели прогресса", про "приходи ко мне, Глафира" и про "отдавай мои игрушки, не садись на мой горшок" и совсем уж философское: "мне бы плыть отсель на катере к растакой-то матери, да, видать, не суждено, нет воды в фарватере". И появление в газете "Деловой мир" фотографии Васильева, под которой значилось, что новый глава Октябрьского райисполкома города Москвы - демократ и покровитель кооперативного движения, произвело на поклонников дуэта неизгладимое впечатление. Такое же впечатление, похоже, произвели полтора года в этой должности и на самого Васильева. На вопрос, как же это получилось, он отвечает: "Совершенно спонтанно. В какой-то момент мне показалось, что хватит петь песни, надо сделать что-нибудь полезное для родины". Это, говорит, был порыв души. "Ну вы вспомните начало 90-х годов! В принципе я мог просто продолжить карьеру в бизнесе, потому что, когда был опубликован закон о кооперативах, мы тут же соорудили научно-технический кооператив. Мы получали приличные деньги, делали полезную работу, и, когда я стал председателем райисполкома, мой доход сократился, по-моему, раза в три. Но это действительно был порыв! Мне показалось, что так нужно". Председателей в те золотые времена набирали по конкурсу. "Я подал документы, подготовил свою программу, выступил перед депутатами. И они сказали: ну что ж, дадим ему попробовать. И я начал пробовать. Собрал исполком, в котором практически не было специалистов по городскому хозяйству. Ползал на коленях за единственным заместителем председателя исполкома, который остался из прошлого исполкома, чтобы он не уходил и не бросал нас в это трудное время. Остальные просто не хотели работать с дилетантами, которые пришли управлять городским хозяйством. Серьезно!"
По всей земле российской идет эксперимент
Октябрьский райсовет был в те времена знаменит на всю Москву, да что там - на весь Союз как самый прогрессивный. Возглавлял его Илья Заславский (сейчас он зампред Госстроя РФ), депутаты в нем были сплошь демократы. Васильев вспоминает, что демократию все они понимали по-разному и очень быстро раскололись на правое, левое и еще какие-то крылья. В районе кипели политические страсти. "Демократы не хотели работать с коммунистами, коммунисты с демократами. А я вынужден был заниматься городским хозяйством. Надо было найти профессионалов, которые не хотели работать в этом сумасшедшем исполкоме. В миниатюре, на примере Октябрьского района, я пережил практически все те катаклизмы, которые потом пережила страна. Я прошел через это горнило и вышел оттуда... хорошо закаленным бойцом", - смеется Васильев. Но, разумеется, были не только дрязги - были и достижения. "Мы коренным образом реформировали систему регистрации предприятий. До этого, чтобы получить регистрацию предприятия, нужно было иметь договор аренды. А для того, чтобы получить договор аренды, нужно было быть как минимум юридическим лицом. И из этого круга практически никто не мог вырваться. А мы просто дали предприятиям возможность регистрироваться по общему юридическому адресу. Потом с этим боролись уже как со злом, и я боролся, но дело в том, что мы прорвали плотину. После того как Мосгорисполком обнаружил, что половина всех новых московских предприятий регистрируется в Октябрьском районе, упростили всю систему регистрации по всему городу. В первый год из 6 тысяч предприятий, которые были зарегистрированы в Москве, 3 тысячи были зарегистрированы в нашем районе. У меня рука отсохла подписывать регистрационные документы. Предприниматели стояли ночами, писали номера на руке, чтобы попасть на регистрацию в этот исполком. Очередь свою продавали! Как за сметаной при социализме". Все это время дуэт Иващенко и Васильева регулярно давал концерты. "Нам приходилось выступать в Театре эстрады, а он как раз входил в Октябрьский район, и было очень смешно, когда перед выступлением объявляли: "Актер Алексей Иващенко и председатель Октябрьского райисполкома Георгий Леонардович Васильев". Иначе меня нельзя было величать, потому что я был... очень солидным человеком", - иронизирует бывший председатель. Через полтора года Васильев из райисполкома ушел, потому что слишком трудно было найти общий язык с депутатами райсовета. "Мне приходилось делить свое рабочее время между действительными проблемами - реформами, хозяйством - и какими-то политическими делами. Меня все время вызывали на ковер. С меня все время требовали отчета, меня все время чистили, подозревали, писали какие-то пасквили в прессу, вызывали в прокуратуру и КГБ. И вот когда я убедился, что поддержки райсовета нет и не будет, я попросил совет об отставке". Просьбу удовлетворили. Васильев перешел в мэрию на должность заместителя генерального директора департамента, ответственного за административно-экономическую реформу в Москве. ("Был такой недолгий период в моей жизни, недолгий потому, что грянул путч и все перемешалось".) Но до этого Васильев, по его словам, успел предложить тогдашнему московскому мэру разделить город на 10 округов. "Началось все с того, что я Гавриилу Харитоновичу Попову подал докладную записку, в которой было прописано вот это десятичленное деление на округа, и даже грешным делом подбросил идею, как это должно называться. Я отнесся к этому как старый научный сотрудник, подумал: предложу несколько названий. Например, во Франции - префектура и супрефекты. Так и пошло". Название прижилось, а Васильев из мэрии ушел. Кстати, о названиях. У Иващенко и Васильева есть песня "Сибирский цирюльник"... Ей уже лет двадцать.
Ты находка и утрата
"Я посчитал, что пора быть ближе к жизни, и откликнулся на предложение занять должность президента Московской товарной биржи. Предложение исходило от председателя биржевого комитета Юрия Милюкова, большого поклонника авторской песни. Это был захватывающий период моей жизни. Тогда были две крупные биржи - МТБ и РТСБ, и РТСБ почти по всем параметрам побеждала. В момент когда я пришел на МТБ, президент РТСБ Константин Боровой заявил, что на МТБ можно поставить крест и что он приглашает всех брокеров МТБ к себе. Мне было очень интересно даже не само соревнование с РТСБ, а идея создать фьючерсный рынок. Я был просто опьянен этой идеей". ВРЕЗКА Михаил Глазачев, главный аналитик Российского биржевого союза, а во времена оные - аналитик МТБ. - Наш Георгий Леонардович? Очень вежливый. Всех называл на "вы" и по имени-отчеству - для остальных это было нетипично. Очень любил дисциплину. Любил стоять часиков в 9 утра и смотреть, как люди идут на работу. Был нетерпим к алкоголю - ненавидел просто. Он, по-моему, сам и не пил никогда. Был очень скромен. На каком-нибудь дне рождения любил сушки погрызть, прянички, никогда не любил дорогие напитки. Когда дорогим коньяком угощали, говорил - зачем это? Неужели нельзя что-нибудь попроще? Артист, человек творческий - интонации в голосе, бровки, на нашу публику воздействовал магнетически, его слушали открыв рот. Хотите, я вам расскажу про его первый концерт в качестве президента биржи? Зал Чайковского, все пришли во фраках-смокингах, а президент биржи - в рубашечке. Некоторые были настолько шокированы, что ушли после первого отделения. Они не знали о его творчестве. Милюков - сейчас он президент нашего биржевого союза - конечно, знал: полная коллекция дисков стоит у него в кабинете.
Фьючерс фьючерсом, а еще надо было доказать, что Московская товарная биржа не умерла. Как он этого добился, Васильев почти не рассказывает. Дескать, создал удобную для брокеров систему торговли. Брокерские кабинки, телефоны... Дескать, сейчас это все уже не очень интересно. Так или не так, но МТБ начала догонять РТСБ, а потом и перекрыла ее по объемам продаж благодаря открытию фьючерсного рынка. "Сначала было очень смешно: это были десятидолларовые контракты. Маленькие такие (показывает). Потом на сто, потом на тысячу, на две или на пять. Они росли-росли, и в результате в какой-то момент - меня уже там не было, я уже ушел - МТБ стала то ли четвертой, то ли пятой по объемам торговли в Европе. Странно, да? Был такой момент". Константин Боровой, в те времена президент РТСБ, а теперь главный редактор журнала "Америка illustrated", услышав вопрос о том, как же это вдруг РТСБ сдала свои позиции, засмеялся и сказал: - Нет, ну что вы! Это просто несравнимые вещи. В лучшие времена их обороты составляли одну десятую от оборотов РТСБ. И Васильева он не помнит. Если увижу, говорит, наверное, вспомню, а так - нет. Хотя Васильев не вкусил триумфа МТБ, зато и ее падение случилось уже после его президентства. Когда в 94-м, вспоминает он, грянул "черный вторник", его там уже не было. Он мог только со стороны наблюдать, как два из трех банков, в которых хранились депозиты расчетной палаты МТБ, перестали расплачиваться по долгам. "Это был такой удар по всей системе гарантирования, что биржа не смогла оправиться. Но я к тому времени уже работал в "Би-Лайне". Хотя очень, говорит, переживал гибель своего детища.
|
